и воспитании детей не велось.
Казалось бы, что в журналах для неграмотных и малограмотных женщин важную роль должны играть рубрики, в которых в популярной форме можно изложить полезные и нужные знания. Однако нужно отметить, что самые слабые публикации: сухие, наукообразные, малоинформативные – это публикации рубрик «Что говорит наука», «Научно-популярный отдел», «В помощь работнице», «Охрана здоровья», «Путь к здоровью».
Например, статья врача Золотавина[584] в 1924 г. об абортах рассказывает о сути операции, единственный совет – обратиться в консультацию, врачи должны указать средства для предупреждения беременности и научить женщинуими пользоваться. Конкретной применимой информации – ноль. Похожая публикация в 1939 г. – через 15 лет и уже после запрета аборта. О средствах предохранения одна строка в конце статьи – это совет обратиться за ними в женскую консультацию[585]. По сути дела, врачи запугивают аудиторию последствиями, но ничего не говорят о мерах по предохранению от нежелательной беременности.
Еще один пример неумения врачей писать интересно и доходчиво, а главное – с пользой для аудитории – статья Н. Ф. Альтгаузена «Как применять к ребенку воздух, солнце и воду»[586]. Доктор рассуждает о пользе воздуха, солнца и воды и советует их «применять» таким образом:
• Солнце – «ребенка нужно в покойном состоянии продержать под солнечными лучами определенное количество минут».
• Воздух – ребенок должен «пробыть в голом виде несколько минут на теплом воздухе. Это называется воздушной ванной».
• Вода – «в особо жаркое время полезно 1 раз в день выкупать и 1 раз облить ребенка водой со спины».
Такого рода публикации (примеры можно приводить в большом количестве) дискредитируют врачей и не способствуют распространению правильных гигиенических привычек и элементарных сведений о медицине. В основном публикации сводятся к пересказу очевидных фактов и советов обращаться к врачу.
Как визуально решалась тема «дети» в журналах для женщин? Во-первых, фотографии детей не часто появляются на их страницах. На обложки журналов, по которым можно сделать выводы об актуальности той или иной темы, до 1936 г. дети не помещались вместе с родителями.
Типичный пример обложки, где дети показаны в коллективе – это фотомонтаж художника Д. И. Штраниха и фотографа Скрябина[587], публикация 1926 г. Пионеры и комсомолки-вожатые идут с горном, знаменем. Черно-белая фотография раскрашена: красное знамя, галстуки, косынки и желтым выделены буквы на знамени и фон. В этот период в оформлении обложек журнала «Работница» экспериментировали: в рисунок монтировали фотографию, раскрашивали в разные цвета, использовали элементы плаката.
В 1928 г. на обложке помещались фотографии без монтажа и раскрашивания. Пример обложки, на которой изображены дети, это явно не постановочная фотография «Лесшкольцы идут на работу в огород»[588] фотографа Н. Скрябина. Веселая и живописная компания детей идет с лейками, лопатами, тяпками и тачкой прямо на фотографа. Лица детей видны хорошо, выражение у них разное: кто-то смеется, кто-то разговаривает, кто-то смотрит в сторону.
В фотоочерках, которые регулярно появлялись в «Работнице» и занимали обычно разворот журнала, дети фигурируют очень редко. Показателен фотоочерк 1929 г. «Да здравствует наша смена!»[589]. Герои репортажа – комсомольцы. Они показаны в походе, на производстве, в пионерлагере, на демонстрации, учат читать, учатся сами. Качество фотографий невысокое, они не очень выразительны, довольно стереотипны. В этом примере, как и в других, сюжет приводит к выводу о том, что детей воспитывает вожатый-комсомолец, а не семья, которой на фотографиях нет.
Фотоиллюстрации в печати призваны отражать актуальную пропагандистскую идею. Поэтому дети появляются, например, в фоторепортажах о детских садах, их здоровый и довольный вид убеждает в том, как хорошо им там живется.
После принятия закона 1936 г. ситуация меняется: на обложку журнала попадают фотографии или рисунки женщин с детьми всех возрастов: многодетные семьи или просто мать с ребенком. Дети подбирались симпатичные, они веселы и здоровы. В 1920–1930-х гг. очевидна манипуляция этой темой, она увязана с производственной пропагандой и реформами уклада.
3.3. Новый жизненный сценарий женщины – основной инструмент печати в процессе укоренения коммунистической идеологии
Затронуть сразу все важные аспекты эмансипации женщины помогали публикации, тему которых условно можно назвать «сценарием жизни». В них на примере реальных или вымышленных героинь подсказывался конкретный сценарий для достижения той или иной политически-актуальной цели: стать ударницей, летчицей, врачом и т. д. Конечно, образы рисовались идеальные – у советских героинь все в жизни было «правильно»: мысли, результаты, семьи, а если возникали трудности, то только для того, чтобы показать, как надо их преодолевать. Подобные публикации имели важное значение в укоренении различных аспектов коммунистической идеологии в их комплексном освещении. Конкретность аргументов, демонстрация «применения» агитационно-пропагандистских посылов в жизни героини (реальной или вымышленной) имели как актуальное значение, так и работали на долгосрочную перспективу. Задачей партийных СМИ было изменение общественного сознания, представлений о жизненных целях нескольких поколей людей (как «отцов», так и «детей»). В этом очень важны конкретные примеры, состоящие из четкого «плана действий» и мотивации решений.
Условно такого рода публикации можно разделить по тематическому принципу: сценарий политический, производственный, военный и т. д. Базовые представления журналистов таковы: целью жизни должны быть свершения в общественно-производственной сфере, а семья и дети – это сопутствующий фактор.
Образцом для женской прессы были коммунистки: как те, которые имели опыт подпольной работы, тюрем и ссылок, так и те, которые вступили в партию большевиков после 1917 г. Их образы объединяет идея самоотречения и самопожертвования, житейские критерии успешности их не волновали. Аскетизм, пренебрежение к быту, неприятие любых ценностей, кроме борьбы за счастье всего человечества, – также отличительная черта этих героинь. Они рисковали жизнью, здоровьем, в буквальном смысле слова «положили свои жизни на алтарь революции». Конечно, круг революционерок был значительно шире, чем те несколько героинь, которые оказались на страницах женской печати: Н. К. Крупская, С. Н. Смидович, И. Ф. Арманд, А. М. Коллонтай, М. И. Ульянова. Из зарубежных социал-демократов названа К. Цеткин. Однако и о них немного публикаций.
Как выглядел образ коммунистки? В первую очередь он лишен каких-либо индивидуальных черт, подробностей о характере, привычках, вкусах героини. Практически нет сведений о семьях, детях, деталей их личной жизни. Образцом такой коммунистки была Н. К. Крупская. Ее статус жены, а потом вдовы вождя во многом способствовал именно такому, обезличенному стилю публикаций о ней, какой характерен и для Ленинианы в целом.
В 1924 г. М. Кольцов в очерке «Жена. Сестра» назвал семью Ленина «семьей из будущего коммунистического мира»[590]. Он перечисляет такие характеристики этой семьи: у коммуниста – жена и сестра тоже коммунистки (единство убеждений, целей и совместная работа), «коммунистический быт» (скромность, аскетизм, пренебрежение удобствами). Кольцов описывает вдову Ленина в день похорон: «прямая фигура», «строгий взгляд», «губы ее не дрожат»
